Италия! Аззи любил этот край, а Возрождение, в которое онперенесся, было его любимой эпохой. Демоны, как и многие другиесверхъестественные существа, обладают практически безграничными возможностямиперемещаться из столетия в столетие; они не привязаны ко времени, как смертные,населяющие Подлунный мир. Однако у каждого демона есть свой «дом» во времени ипространстве, где он чувствует себя наиболее комфортно. Аззи считал себядемоном эпохи Возрождения. Пролетая над Италией, он снизился, чтобы получшеразглядеть знакомый пейзаж внизу. Его тень скользила то по густой зеленивиноградников, то по возделанным полям, то по зеленым вершинам холмов.

Аззи совершил плавный разворот на восток, ловя восходящиевоздушные потоки, и, вновь набрав высоту, помчался туда, где вдалеке берег иморе сливались друг с другом, где плескались волны Адриатики. Вскоре он уже былв предместьях Венеции.

Лучи заходящего солнца ласкали стены величественного старогогорода; каналы, казалось, были наполнены расплавленным золотом. В сгущающихсясумерках Аззи еще мог разглядеть гондолы, бесшумно скользящие по поверхностивод Большого канала. На корме каждой из этих легких лодочек горел фонарик.

А тем временем в английском городке Йорке, недавно покинутомдемоном Аззи, происходили весьма примечательные события.

Старая, согнутая служанка Мег еще не закончила прибиратьобщий зал в «Пестрой корове», когда в трактир вошел Питер Вестфал: послевчерашнего вечера, проведенного с друзьями, у него болела голова, и он решилосвежиться изрядной порцией эля.

– Мастер Питер, – прошамкала служанка, – невы ль обронили вчера вечером одну вещицу? Я нашла ее под тем столом, где вывчера пировали с вашими благородными друзьями.

И Мег подала Питеру Вестфалу мешочек из тонкой, искусновыделанной замши. В мешочке лежал какой-то предмет.

– Да-да, конечно, – поспешно ответил Вестфал,пряча мешочек в карман широких штанов. Порывшись в кошельке, он достал фартинги вручил монету старухе. – Вот тебе, милая, за труды. Можешь пропуститькружку-другую пива.

Вернувшись к себе домой, на Роттен-лэйн, Питер Вестфалзабрался на чердак. Это было довольно просторное помещение, освещавшееся черезокна на потолке. Тут стояли три массивных дубовых стола, заваленных различнымиалхимическими принадлежностями. Питер Вестфал, следуя моде тех времен, иногдазанимался оккультными науками – алхимией и магией.

Опустившись в кресло, Питер Вестфал осторожно развязалтесемку замшевого мешочка. Пошарив внутри короткими, толстыми пальцами, оннащупал какой-то небольшой твердый предмет. Сердце его забилось сильнее. Оносторожно ухватил этот предмет двумя пальцами и вытащил из мешочка.

Перед ним лежал гладкий камень золотистого цвета. Повертевего в руках, Вестфал обнаружил, что на одной из сторон камня была выгравированаарабская буква «алеф».

Питер Вестфал сразу догадался, что камень этот совсем непростой. С помощью таких камней можно было вызывать духов, получать эликсиржизни, переноситься в иные миры и совершать другие магические обряды, о которыхВестфал наслушался таких удивительных историй, что вряд ли мог различить, гдекончается правда и начинается вымысел. Такие камни давали своему владельцубольшую власть над миром. Кто владел им раньше? Питер Вестфал почти несомневался, что камень выпал из кармана того самого рыжего молодца, что таксмело высказывался вчера вечером за кружкой эля в трактире.

Питер Вестфал вздохнул и задумался. Вне всякого сомнения,камень принадлежал этому рыжему. Если бы владелец чудесного камня потребовалего назад, Питер, само собой разумеется, отдал бы его. Нехорошо присваиватьчужие вещи, особенно те, которые имеют отношение к магии. Питер еще развздохнул и, ухватив камень двумя пальцами, хотел положить его обратно взамшевый мешочек.

А до того, как камень попал в руки этого рыжего, он могпринадлежать могущественнейшему из магов…

И тут мысли Вестфала понеслись в бешеном темпе, обгоняя однадругую. Голова его закружилась, словно от чаши крепкого вина. Всю жизнь онмечтал завладеть таким талисманом. Сам он был слабоват в магии, и без талисманаего алхимические опыты проходили не слишком удачно. Но теперь, когда судьбапредоставила ему такой уникальный случай… Он всего лишь раз воспользуетсякамнем… Нет, два… Нет, три… ну, в общем, несколько раз. Вряд ли владелец камнястанет сердиться на него за это. Он же вовсе не собирается насовсем оставлять усебя камень…

Вестфал взял в руки камень:

– Ну-ка, покажи, на что ты способен. Я знаю, что многиеталисманы работают только после того, как над ними произнесешь заклинания, ноесли ты и вправду тот, за кого я тебя принимаю, ты исполнишь мое желание и безпустых формальностей. Достаточно только отдать тебе ясное приказание. Ну-ка,доставь мне сюда какого-нибудь духа, который мог бы исполнить мои желанья, дапоживее!

Питеру Вестфалу показалось, что камень издал глубокий вздох,как живое существо, пробуждающееся после долгого сна. Он засветился изнутри –сначала слабо, чуть заметно, затем разгораясь все ярче и ярче. Черный знак«алеф», выгравированный на верхней стороне камня, засиял золотистым светом,затем окрасился в бардовый цвет. Волшебный камень задрожал и началпульсировать, словно какая-то сила, заключенная внутри него, рвалась наружу.Затем послышался глухой шум, похожий на рокот подземных вод…

На чердаке заметно потемнело, но камень сиял все ярче,словно вбирая в себя солнечные лучи. Внезапно поднялся ветер. Пыль, обрывкибумажек и прочий мусор, валявшийся на полу, закружились в небольшом смерче.Питер следил за всеми этими чудесами, раскрыв от изумления рот. Заметив, чтосмерч вращается против часовой стрелки, он бессознательно сложил пальцы вфигуру, которой суеверные люди обычно оберегают себя от дурного глаза. Шум,похожий на рокот водопада, постепенно заменился громким мычанием. Из центрамаленького смерча, все кружившего по чердаку, вдруг повалил зеленый дым. ПитерВестфал, не готовый к таким чудесам, зажмурился, замахал руками и закашлялся. Акогда он, наконец, прокашлявшись, осмелился приоткрыть глаза, перед ним стоялаженщина неземной красоты. Длинная юбка с завышенной линией талии подчеркивалагордую осанку. Под ее мягко спадающими складками разгоряченному воображениюПитера Вестфала представились самые стройные в мире ножки. Блузка огненногоцвета, очень шедшего этой смуглой незнакомке, была расшита золотыми драконами.Венец из радужных самоцветов красовался на ее пышных темных кудрях.

«Царица души моей…» – хотел было вымолвить Питер Вестфал, новместо приветственной речи с уст его слетело лишь нечленораздельное утробноемычание, отдаленно напоминающее тот рев, который он слышал перед появлениемсмуглой красавицы.

Женщина не на шутку рассердилась.